Театр Михаила Зощенко

Особый язык, хотя вроде бы и русский. Особое видение жизни, хотя вроде бы видел всё то же что видели простые обыватели. Немногословен, мало общителен с пронзительно грустными глазами и с едким юмором.

Его даже кто-то назвал Чеховым тридцатых годов, но это было конечно до того, как его же на всю страну обозвали «врагом народа». Это Михаил Зощенко, человек который читал свои рассказы, чуть запинаясь, без улыбки, просто вёл рассказ. Но зато при этом его слушатели фактически утирали слёзы от смеха, а некоторые просто падали со стульев на пол.

Зощенко

никогда не придумывал сюжет, он черпал их из жизни. А жизнь тогда была весьма весёлой и голодной, смешанной высокими чувствами и низкими реалиями. Он просто рассказывал истории мелких обывателей, но при этом раскрывал некие несуразицы бытия. В результате у него получился своеобразный театр героев его рассказов. Правда он писал и пьесы, но их было не так много. Он не так сильно злобствовал над своими героями, но выявлял их недостатки беспощадно. И так бы и продолжал веселить столичную публику, если бы однажды кому-то наверху, среди правителей СССР, его литература перестала нравиться. И на одном из съездов партии заклеймили сразу трёх деятелей от искусства – Ахматову, Шостаковича, Зощенко.

Мощно так ударили по этим творческим единицам, что Ахматова перестала писать на время или если писала стихотворения то только «в стол»; Шостакович смог реабилитироваться только во время войны – он написал великую «Ленинградскую симфонию» и был прощён; Зощенко же не стал изменять свои позиции, и потому его попытались надолго забыть. Конечно, он писал какие-то фельетоны, которые издавались в газетах, но о книгах можно было напрочь забыть.

Популярность к нему вернулась в 70-е годы прошлого века. Сначала потихоньку несколько его рассказов показали на телевидении, и читал их Александр Филиппенко. Рассказы Зощенко в его исполнении считаются лучшими образцами декламации рассказов автора на сцене. Актёр даже потом делал отдельные спектакли по рассказам Зощенко. Но ещё больше популярности принёс старым и хорошо известным рассказам Зощенко великий режиссёр Леонид Гайдай.

Именно Гайдаю мы обязаны тем, что он вернул нам Булгакова, а чуть позже и Зощенко. Булгаков в его фильмографии – это «Иван Васильевич меняет профессию», а вот Зощенко – фильм «Не может быть!». Вот так вот благодаря Гайдаю к нам вернулся Зощенко, с его юмором и с его особенным русским языком тридцатых годов прошлого столетия.