Анализ стихотворения Мандельштама «Отравлен хлеб и воздух выпит»

…Казалось бы, все уже известно, каждая строка мандельштамовекого «Камня» знакома так, как будто ты написал ее сам, каждое стихотворение знаешь почти наизусть… Но перелистывая его страницы, вдруг ловишь себя на мысли, что все это только кажется: тайна притягательности стихов Мандельштама подобна тайне японского сада камней — она рождает вереницы мыслей, помогает познать мир природы и мир человеческих чувств, но сама продолжает оставаться тайной.

Отравлен хлеб, и воздух выпит:

Как трудно раны врачевать!

Иосиф, проданный в Египет,

Не

мог сильнее тосковать.

Под звездным небом бедуины,

Закрыв глаза и на коне,

Слагают вольные былины

О смутно пережитом дне.

Немного нужно для наитий:

Кто потерял в песке колчан,

Кто выменял коня, — событий

Рассеивается туман.

И, если подлинно поется,

И полной грудью, наконец,

Все исчезает — остается

Пространство, звезды и певец!

Это один из шедевров сборника «Камень», в котором, как в зеркале, отразилась и «космическая» философия поэта (его мечта установить связь между затерянными в пространстве Вселенной мирами и миром человеческой души), и стремление заглянуть

в глубь веков и оживить в памяти ушедшие в небытие народы и цивилизации, и, наконец, подлинно общечеловеческие представления Мандельштама о нравственности и красоте, которых так не хватает нам, нынешним поклонникам его таланта.

Исследователи творчества поэта уже давно заметили его восторженное отношение к античности, увлечение культурой раннего Средневековья, наследием Ренессанса. Был у Мандельштама еще один очень глубокий интерес — к древнееврейской культуре, в частности, к Библии.

В приведенном выше стихотворении, пожалуй, впервые, если говорить о всем творческом наследии Мандельштама, библейские мотивы приобретают реальные формы. Легенда о мытарствах и страданиях младшего сына патриарха Иакова, проданного родными братьями в рабство, нитями ассоциаций вплетается в канву лирического сюжета, становясь неотъемлемой частью произведения.

Казалось бы, есть повод для морализации, но Мандельштам в основу лирического сюжета берет начало легенды, когда страсти человеческие накалены до предела, когда торжествует сатанинская зависть, толкнувшая на преступление сынов Иакова и обливается кровью сердце проданного в рабство Иосифа.

В мире происходит величайшая из несправедливостей: братья погубили единокровного брата, лишили его того, без чего человек не может называться человеком, — свободы. Почему же не разверзлось небо, не испепелило молниями преступников? Почему молчат звезды? Поют, а не плачут бедуины? «Отравлен хлеб и воздух выпит. .» Отравлена атмосфера жизни: ненависть, злоба, зависть вытеснили из человеческой души доброту и сострадание. И звездное небо не в силах помочь, ибо мир природы, хотя и включает в себя мир людей, уже давно не управляет им. Тоска переполняла сердце лирического героя, предчувствие вселенского горя изранило душу. «Как трудно раны врачевать!». Кто, как не поэт, способен вобрать в себя всю мировую тоску и отлить ее в слово?

Четвертая строфа стихотворения — соединение «космической» идеи общего межпланетного братства с идеей спасения мира красотой: «Пространство, звезды и певец…» — вот результат этого единения.

Всеобщее примирение — залог процветания человечества. Такова мысль поэта, вошедшая в ассоциативный круг стихотворения «Отравлен хлеб, и воздух выпит…» Актуальность ее в наши дни бесспорна.