Анализ стихотворения Маяковского «Послушайте!»

Будучи футуристом, Маяковский писал сложную и многоплановую поэзию, затрагивающую множественные слои как собственной души, так и души читателя. Многие считают его приземленным и ограниченным, делают подобный вывод основываясь на его пропагандистской поэзии. Однако, лирика Маяковского вне всяких сомнений чрезвычайно многогранна и не может не оставить след в душе. Так же и со стихом “Послушайте!”

Это произведение, в некотором роде, является гимном утрате человечеством истинных идеалов, в результате чего люди стали поклоняться фальшивым

материальным идолам. В стихах того периода, если отбросить наигранное ритмичное бахвальство Маяковского, легко прослеживается глубокая ранимость и беспредельное одиночество, которое поэт ощущал, пребывая в перенаселенном мире. Автор задает болезненный для себя вопрос:

Ведь, если звезды зажигают –

значит – это кому-нибудь нужно?

Он знает ответ. Но он пытается бороться с безразличием, которое сковывает души обывателей. Он исступленно выкрикивает “Послушайте!”, взывая к апатичному сознанию окружающих; просит, умоляет отбросить всю безучастность и весь холод.

Значит кто-то хочет, чтобы

они были?

Значит – кто-то называет эти плевочки

жемчужиной?

Очевидно, что для кого-то в нашем мире звезды олицетворяют некое идеалистическое начало – жемчужины, которые остальным кажутся не более чем нелепыми плевочками, небрежно прикрепившимися к небосклону.

Благодаря необычной рифме, Маяковскому удается добиться весомости каждого слова. Слоги не чередуются явно и открыто, что делает каждый стих произведением искусства. Четко отлаженный ритм в стихах Маяковского придает этому окраски громогласного обращения к обывателям, прожигающим жизнь впустую и нацеливая энтузиазм на совершенно ненужные вещи.

Лирический герой не просто произносит, он словно выдыхает “Послушайте!”; интонация доверительная и робкая, словно герой тратя последние силы пытается привлечь внимание человечества к тревожащим его проблемам, но, вместе с тем, ритм стиха увеличивается, нарастает мощь, а затем снова замедляется, словно поэт обессилен.

2 вариант.

Стихотворение Владимира Владимировича Маяковского “Послушайте!” – одно из ранних творений знаменитого поэта двадцатого столетия. Ранний Маяковский – это тонкий лирик с проникновенными поэтическими творениями. Именно к раннему лирическому периоду творчества В. Маяковского и относится стихотворение “Послушайте!”

Уже в раннем творчестве поэт проявил себя, как весьма одаренный стилист, тонко чувствовавший рифму, игру слов. Маяковский великолепный новатор в области стихосложения, а его знаменитая “лесенка” в построении рифмы – есть величайшее чудо таланта великого поэта, поэта с большой буквы.

Интонацией доверительности и интимности проникнуто данное стихотворение из раннего периода его творчества. Это интимная лирика, а не площадная, как обычно понимается творчество В.В. Маяковского. Лирический герой здесь одинок, задумчив, неприкаян, если хотите. Он ищет взаимопонимания, общения, он обращается “Послушайте!”, и это обращение полно надрыва и огромного желания достучаться до каждого сердца.

Стихотворение написано в 1914 году, лирический герой данного поэтического творения одинок, легко раним, полон высоких стремлений к духовным идеалам.

Стихотворение во многом напоминает крик души, который начинается с обращения – “Послушайте!”, но постепенно, словно в споре с невидимым равнодушным оппонентом, переходит именно на крик, возглас, являющейся попыткой быть услышанным и понятым. Ведь человек рожден для счастья!

Небо, звезды, Вселенная – как возвышенно говорит об этом поэт от лица своего лирического героя, вводя в стихотворение такой стилистический прием, как антонимы, мы понимаем, что есть люди, которые эту красоту мироздания воспринимают совершенно по-другому, увы. Для кого-то звезды являются “жемчужинами”, а для кого-то “плевочками”.

Эпитет “жилистая рука” относится в данном стихотворении к Богу. Не длань, а рука, Бог становится ближе лирическому герою, словно он его чувствует, незримо видит.

Все стихотворение поэтому и выстроено в виде взволнованного монолога от лица лирического героя.