“Я жить хочу, чтоб мыслить и страдать”

А.С.Пушкин воплотил в своем поэтическом слове мировую гармонию, и, хотя в нем, страстном поэте, было так много непосредственной жизни и любопытства к ней, что жизни он мог бы отдаться беззаветно. Он не только жил, но и писал.

И оттого Пушкин – самое драгоценное, что есть у России, самое родное и близкое для каждого из нас; и оттого, как заметил один исследователь русской литературы, нам трудно говорить о нем спокойно, объективно, без восторга.

Творчество этого богопоэта необыкновенно разнообразно, как сама жизнь. Любовь, ненависть, смысл

бытия, стремление к свободе, посмертная слава, муки творчества – все это становится объектом поэтического исследования.

В своей поэзии Пушкин унаследовал лучшие традиции мировой и русской литературы. Наиболее выразительно это проявляется в теме предназначения поэта и поэзии. Над вопросом о своем поэтическом наследии задумывались все поэты всех времен. Поэтому эпиграфом к стихотворению “Я памятник себе воздвиг…” Пушкин не случайно выбирает начало оды Горация “Я воздвиг памятник”. Строки этого стихотворения перекликаются со строками Ломоносова “Я знак бессмертия себе воздвигнул. Превыше

пирамид и крепче меди…” и с чувствами Державина: “Я памятник себе воздвиг чудесный, вечный, Металлов тверже он и выше пирамид…”. Но Пушкин понимает предназначение поэта в том, чтоб, “обходя моря и земли, глаголом жечь сердца людей”.

Поэтические строки Пушкина всегда предполагают бесконечное множество осмыслений. Перечитывая его строки, каждый раз по-новому понимаешь их содержание.

“Что же было предметом его поэзии?” – спрашивал Гоголь. И отвечал: “Все стало предметом”. Действительно, в стихах Пушкина мы найдет все: и реальные портреты времени, и философские размышления о главных вопросах бытия, и портреты вечного изменения природы и движения человеческой души. Пушкин был больше, чем поэт. Это был историк, философ, политик, человек, являющий собой эпоху.

Поэт был настоящим живописцем природы, он воспринимал ее зорким взглядом художника и тонким слухом музыканта:

Унылая пора! Очей очарованье!

Приятна мне твоя прощальная краса…

Часто через символику пейзажа поэт передает свои вольнолюбивые порывы:

Прощай, свободная стихия!

В последний раз передо мной

Ты катишь волны голубые

И блещешь гордою красой.

Именно в стихотворении “К морю” Пушкин ассоциирует образ моря с неспокойной бурной стихией, со “свободной стихией” борьбы.

Другое настроение воплощено в стихотворении “Я помню чудное мгновенье…”. В нем Пушкин рассказывает не только о своей любви, но и о том, как его жизнь повлияла на это чувство: “…Звучал мне долго голос нежный, И снились милые черты”. Стихотворение построено на сопоставлении двух образов: любви и жизни.

Жизнь идет своим чередом “в глуши, во мраке заточенья”, но любовь – это божество и вдохновенье, которые торжествуют над жизнью. Или – другая тема. Тема смерти. Всегда в его творчестве совершается пир во время чумы, всегда одновременно кто-нибудь пирует и кто-нибудь умирает: цепь жизнь-смерть непрерывна. “Эта черная телега имеет право всюду разъезжать”. И на одном из этих празднеств, окаймленных черной смертью, Пушкин над нею смеется, дерзновенно славит Царствие чумы и раскрывает глубины обезумевшего сердца:

Есть упоение в бою,

И бездны мрачной на краю,

И в разъяренном океане

Средь грозных волн и бурной тьмы,

И в аравийском урагане,

И в дуновение чумы!

Все, все, что гибелью грозит,

Для сердца смертного таит

Неизъяснимы наслажденья,

Бессмертья, может быть залог.

Вся поэзия Пушкина является оправданием Бога, творца, оправданием добра. И это ее назначение сказывается и в самой форме, в самих звуках его стихотворений. Не только определенные сюжеты и общий строй его песен, но и сами они как песни, даже отдельные тона их, ласкающие сердце, уже примиряют с природой и жизнью.

Пушкин “видел и внимал” всю окружающую его жизнь. Его произведения именно поэтому так близки многим читателем. Он смог “жить, чтоб мыслить и страдать”, и, читая его строки, мы мыслим и страдаем вместе с Пушкиным.