Любовь к Родине в творчестве Сергея Есенина

«Моя лирика жива одной большой любовью, любовью к родине. Чувство родины — основное в моем творчестве», — писал Есенин. И действительно, слова «Россия», «Русь», наверное, чаще всего встречаются в стихах Есенина и почти в каждом из них — тихое признание в любви родине. И эта любовь у Есенина естественна, как дыхание, свет. Это не просто чувство — это жизненная философия, основное в есенинском миропонимании.

Природа у Есенина — это нечто одухотворенное, живое. О ней — не «пейзажные» стихи, а интимно-щемящие, очень личные:

Вижу

сад в голубых накрапах,

Тихо август прилег по плетню.

Держат липы в зеленых лапах

Птичий гомон и щебетню.

Родина для поэта — это все, что он видит, чувствует, все, что его окружает. Поэтому так трудно и порой невозможно отделить эту тему от других: чувства к родине переплетаются у Есенина с чувствами к женщине, природе, жизни, наконец. Вспомним есенинское о женщине, так зримо окаймленное осенним пейзажем:

Пускай ты выпита другими,

Но мне осталось, мне осталось

Твоих волос стеклянный дым

И глаз осенняя усталость.

Природа у Есенина — живое

существо, а все живые существа — природа, и все наделено одинаково беззащитной душой. Поэтому равно нежны его стихи и о женщинах, и о деревьях, и о животных.

Но, наверное, никогда не имели бы такой магической силы лирики поэта о родной земле, если бы он за этой «малой» родиной не видел «большой». Конечно, он воспринимал родину и глубже и шире, гордился ее мощью и необъятностью, силой, что заложена в ней:

Я буду воспевать всем существом в поэте

Шестую часть земли с названьем кратким «Русь».

И конечно, его не могла не мучить отсталость, дикость России, беспросветная тяжесть крестьянского труда. Поэтому он восторженно принимает февральскую революцию. Октябрь поначалу показался ему простым продолжением Февраля. Ему виделся только вихрь, «бреющий бороду старому миру». А оказалось, что повелевают бурей не его знакомые эсеры, а малопонятные серьезные люди-большевики и что никто не интересуется феноменом русской, национальной жизни. В творчестве Есенина отражается борьба двух чувств: понимание неизбежности перемен, попытка принять их, осознать — и боль, что уходит в прошлое прежняя, воспетая им «деревянная Русь», нищая, но милая его сердцу. Вместо ожидаемого «мужицкого рая», сказочного края Инонии — тучами изглоданное небо, выбитые окна в избах — казалось, из России ушла душа (вспомним стихотворения «Сорокуст» — будто молитва по усопшей России и «Мир таинственный, мир мой древний»), где, кажется, есенинская мука стала зримой, обретя плоть:

Стынет поле, в тоске волоокой

Телеграфными столбами давясь…

Вот сдавили за шею деревню

Каменные руки шоссе.

Цикл стихотворений «Москва кабацкая» — свидетельство душевной трагедии человека, потерявшего опору в жизни, И, несмотря ни на что. надеющегося эту опору обрести.

Вспоминая свое детство в стихотворении «Русь Советская», поэт ощущает свое родство с русской природой, но если прежний Есенин как бы спешил излить в стихах переполнявшее его сердце, то новый Есенин пытается размышлять над. особенностями своей эпохи, постичь ее противоречия. Перед нами раздумья поэта о жизни, о родине.  .

В начале 20-х годов Есенин совершает длительные зарубежные поездки. Именно там он особенно остро почувствовал, что есть Родина для человека, и для русского человека, наверное, в особенности.

Америку Есенин воспринял как безумный мир чистогана и духовной нищеты. И теперь он пытается по-другому увидеть оставленную им и проклинаемую новую Россию:

Теперь со многим я мирюсь

Без принужденья, без утраты.

Иного кажется мне Русь,

Иными — кладбища и хаты.

Поэт пытается оправдать и принять новую большевистскую Россию:

Но Россия… вот это глыба…

Лишь бы только Советская власть!.

Он хочет верить, что Советская власть, социализм возвысят человека, что все делается во имя его и для него. Есенину кажется, что вдали от родной земли наконец «прояснилась омуть в сердце мглистом». «Учусь постигнуть в каждом шаге Коммуной вздыбленную Русь», — пишет поэт. Вспомним «Балладу о двадцати шести». Народ у автора — «И крестьянин и пролетариат». У них одна цель: «Коммунизм — знамя всех свобод». Поэт хотел найти себя в новой России, принять ее и поверить ей. Об этом — стихи о Ленине, «Песня о великом походе», «Стансы», «Анна Онегина».

Равнодушен я стал к лачугам

Мне теперь по душе иное…

И в чахоточном свете луны

Через каменное и стальное

Вижу мощь я родной стороны

«Русь советская», «О России и революции», «Страна советская» — так называет Есенин свои новые книги.

Но Есенин не смог «быть певцом и гражданином… в великих штатах СССР»:

Приемлю все,

Как есть все принимаю.

Готов идти по выбитым следам.

Отдам всю душу Октябрю и Маю,

Но только лиры милой не отдам.

Поэт, по сути, выбирает не выход:— тупик: отдать душу и не отдать лиру — значит перестать быть поэтом. «Русь советская» оказывается чужой. «Все равно остался я поэтом золотой бревенчатой избы». Но России, той прежней, уже нет. И он —- чужой ей, незнакомый, а «те, что помнили, давно забыли». Жизнь идет мимо: сельчане «обсуждают жизнь», комсомольцы «поют агитки Бедного Демьяна». Поэт не приемлет этого. Старого уже нет. Он — нигде. Пустота. Одиночество. Все — чужое:

В своей стране я словно иностранец

Моя поэзия здесь больше не нужна,

Да и, пожалуй, сам я тоже здесь не нужен.

Однако поэт, уже будучи как бы в ином мире, в небытие, в стране где тишь и благодать», благословляет новую жизнь, новую юность, ту жизнь, в которой ему нет места.

Цветите, юные! И здоровейте телом!

У вас иная жизнь, у вас другой напев.

Мы живем в переломную эпоху, И опять по кругу. Россия уходящая — и Россия новая. И снова ощущение осиротелости и неприкаянности. И не поэтому ли так пронзительно звучит сегодня есенинское:

Не ты ль так плачешь в небе,

Отчалившая Русь?

И не потому ли так остро теперь воспринимается трагедия Есенина как Человека, как Поэта и как Гражданина?.. И все теснее сжимается круг «есенинских вопросов», на которые, к сожалению, не могут ответить ни Жизнь, ни История, а на которые приходится отвечать каждому — судьбой.