Мини-повествование в болдинской прозе А.С. Пушкина

«Повести Белкина» – маленькие шедевр, первые законченные творения в прозе тридцатилетнего поэта. Демонстрируют завидный лад и стройность. Изнутри им присущий, и это при удивительном разнообразии их тематики, проблематики и стилистики, и при упорядоченности, сгармонизированности их поэтики – потрясающий разнобой мнений и суждений о природе и значимости этих произведений.

Спектр подобных суждений необычайно велик. И велик разнобой определений при выделении доминирующих признаков поэтики и стиля этих повестей. И каждое из них предлагает

свой предмет рассмотрения художественных особенностей. Конечно, прежде всего, признается очевидная простота и краткость Пушкинской прозы: лапидарность, нераспространенность повествовательных средств, ни одного лишнего слова, и как следствие – «быстрота» и «живость» изложения событий, отсутствие описаний и последовательного авторского присутствия, но далее открывается полный простор для разноплановых по отдельности квалификаций. Скажем, вроде антиромантическая, сатирическая, пародийная направленность повестей, их установка на демонстративную образцовость реалистического изображения жизни. Автобиографические моменты, нонфинитность и оптимистическая якобы направленность финалов и многое другое.

Отметим особо свойственное Пушкину наличие в его текстах образований, подобных пословицам, поговоркам, афоризмам, крылатым словам, пересказам, сентенциям. Настораживает их странно завышенное по частотности употребление в «Повестях Белкина». Приведем только некоторые фольклорные, литературные и собственно Пушкинские речения, вроде «Бедность не порок», «Жить не с богатством, а с человеком». Ненароком Пушкин подчеркивает в тексте «Метели» с непринужденной улыбкой, в духе автокомментария, однако относящееся к сути дела: «Нравственные поговорки бывают удивительно полезны в тех случаях, когда мы от себя мало что можем выдумать себе в оправдание».

К этой тенденции может быть отнесено не менее интенсивное использование литературных реминисценций и аллюзий русской и мировой культуры и литературы. Они входят в контекст целого как новый Пушкинский текст, все они образуют содержательно- смысловые поля, графически четко прочерченные повествовательной сюжетологией. Удвоенный текст.

Задержим также взгляд на изобилии предметной эмблематики и символики деталей, признаков времени, эпохального в мимолетностях, модного и неприходящего, возникающего вдруг, но не случайно, если воспользоваться химической терминологией, подобные «мелочи» присутствуют словно в «перенасыщенном растворе» для мгновенной в нем кристаллизации. Содержательные «лапидарности», приметы времени и нравов: вывеска лавки похоронных принадлежностей с Амуром и опрокинутым факелом; черное кольцо с мертвой головой. Содержательный намек: красная шапка Сильвио с золотой кистью – не очень подходящий гусарскому офицеру реквизит, и до сих пор недостаточно проясненная подробность, может быть, отсылка на секретную службу ее владельца.

Назовем, еще спелые вишни, съедаемые оскорбителем Сильвио с поразительным равнодушием под пистолетом противника, или картину оголенного пустынного кладбища под сенью крестов в «Смотрителе». Это такие моменты, на которые может быть указано, но не рассказано, и во многом на них опереться художественный мир Белкинского цикла. Перед нами ударное повествование, когда слово в рассказе – больше чем рассказ, когда один штрих, меткая деталь отменяет целую картину природы и подробное событийное изложение.

Разрозненные эти и многие другие наблюдения исследователей оставались не приведенными в систему и даже не предполагались как определенная совокупность общности. Забегая вперед, скажем, что приведенные особенности, обладая полифункциональными и содержательными, и формальными установками целого, вместе с тем являются универсальными средствами содержательной кристаллизации и пространственной минимализации текста произведения.

Слова и «миниатюрности» и «миниатюре» применительно к пушкинской манере письма могут встретиться исключительно редко, буквально в тех-четырех случаях, притом в метафорически приблизительном значении, хотя определенные характеристики творчества Пушкина, его поэтики и стиля ждут именно в этом направлении достаточно строго терминологического обоснования.