Идейно-композиционная роль сцены в театре варьете (по роману Михаила Булгакова «Мастер и Маргарита»)

Одной из причин, побудивших «профессора черной магии» Воланда «в час небывало жаркого заката» посетить столицу, является его стремление познакомиться с москвичами. В так называемых «московских» главах мы видим преимущественно единичные образы московских жителей, выхваченных из толпы. На первых страницах романа перед нами проносится пестрая вереница таких персонажей, как незадачливая Аннушка, разлившая масло на трамвайных путях, средней руки поэт Рюхин и, наконец, невозмутимая кондукторша трамвая, запретившая коту Бегемоту

ездить в общественном транспорте. Своеобразным апофеозом темы московского быта можно считать невероятные события, происшедшие в театре варьете. Что же выявляет сцена сеанса черной магии? В чем ее идейная и композиционная роль?

Воланд, поставивший своей целью выяснить состояние современного общества, безошибочно выбирает Степино варьете в качестве объекта своего внимания, поскольку именно здесь на дешевых представлениях, сопровождаемых шутками недалекого Бенгальского, можно лицезреть разлакомившихся московских граждан в достаточном количестве. Симптоматично то, что жители столицы, имеющие прекрасные

возможности посещать музеи и хорошие спектакли, останавливают свой выбор на бездарных шоу, организуемых попивающим Лиходеевым и финдиректором Римским, мечтающим о смещении начальника. Оба они, будучи атеистами, несут свое наказание, но тлен неверия коснулся не только правящей верхушки, но и всей Москвы в целом. По этой причине Воланд с такой легкостью нащупывает больные струны в душах наивных зрителей. Фокус с заколдованными денежными купюрами разного достоинства повергает зрительный зал в полный восторг. На этом простом примере великий маг выявляет всю мелочность и жадность людишек, сражающихся за право «наловить» рекордное количество этикеток от «Нарзана», что выяснилось впоследствии. Картина нравственного разложения, описанная Булгаковым, была бы совсем удручающей, если бы не нелепый случай с конферансье, которому попросту оторвали его глупую голову. Однако мертвенные на первый взгляд обыватели, закостеневшие в своих житейских пересудах, еще способны на сострадание:

«Простить! Простить!» – раздались вначале отдельные… голоса, а затем они слились в один хор…» После этого феномена человеческой жалости чародей повелевает «надеть голову» обратно. «…Люди как люди, – заключает он, – любят деньги, но ведь это всегда было…»

Однако фокус с деньгами – не единственное искушение, уготованное хитроумной шайкой для московских жителей. На сцене возникает необыкновенный магазин с женской одеждой и аксессуарами, и это чрезвычайное событие настолько поражает не верящих в чудеса зрителей, что они не замечают исчезновения главного мага, который растаял в воздухе вместе со своим креслом. Раздача бесплатной одежды, пропадающей после сеанса, является своеобразной метафорой психологии московского обывателя, уверенного в своей защищенности от внешнего мира и даже не предполагающего о том, что и он находится во власти обстоятельств. Этот тезис подтверждается на примере ситуации с «почетным гостем» Семплеяровым, рьяно требующим «незамедлительного разоблачения» всех показанных ранее фокусов. Нисколько не стушевавшийся в этой ситуации Фагот незамедлительно «выкладывает» достопочтенной публике поднаготную важного господина с его многочисленными изменами и злоупотреблениями служебным положением. После полученного «разоблачения» обескураженный деятель культуры становится «деспотом и мещанином», получая вдобавок удар зонтиком по голове.

Все это немыслимое феерическое действо получает соответствующее завершение под какофонию «урезанного» музыкантами марша. Довольные своими выходками Коровьев и Бегемот исчезают вслед за Воландом, а ошеломленные москвичи расходятся по домам, где их ожидают новые поводы для удивления…

Сцена в театре варьете является своеобразной моделью более важного события романа – бала у Сатаны. И если одураченные зрители олицетворяют собой лишь мелкие пороки, то позже мы столкнемся с самыми великими грешниками всего человечества.