«Чацкого роль — страдательная…»

Кажется, что писатель обладал даром провидения — так точно он показал в своей комедии все то, что потом стало реальностью. Чацкий, вступив в борьбу со всем старым, консервативным устройством, был обречен на поражение. Он — представитель молодого прогрессивно мыслящего поколения России той эпохи, а фамусовское общество — то консервативное большинство, которое не желает принимать ничего нового: ни в политике, ни в социальных отношениях, ни в системе представлений, ни в привычном образе жизни. Он — один против всех и финал конфликта,

по сути, предрешен: «Чацкий сломлен количеством старой силы», — как писал Гончаров.

Хотя Чацкий и презирает фамусовское общество, изгнание из этого общества для него все же мучительно: он здесь вырос, Фамусов некогда заменял ему отца и, как ни говори, он любит Софью, а потому он действительно страдает, получая свой «мильон терзаний», что придает финалу комедии даже трагическое звучание:

С кем был! Куда меня закинула судьба!

Все гонят! Все клянут! Мучителей толпа!

И все же, если его крах в любви абсолютно очевиден, то вопрос о том, можно ли назвать изгнание Чацкого из фамусовского общества победой

над героем, остается открытым. «Вон из Москвы! сюда я больше не ездок», — в отчаянье кричит Чацкий. Но свет широк, в нем можно найти не только место, «где оскорбленному есть чувству уголок», но и своих единомышленников, свое дело в жизни. Недаром в комедии упоминаются князь Федор и брат Скалозуба, которые, как и Чацкий, отходят в своей жизни от прежних норм, стараются жить по-новому. Таких людей в России потом станет все больше и больше, а в результате они победят, потому что новое всегда побеждает старое. Вот почему следует признать, что спор таких героев, как Чацкий, со старыми устоями только начинается. Он — «передовой воин, застрельщик», но именно поэтому — «всегда жертва». Открывая новый век в то время, когда еще силен «век минувший», он обречен на «страдательную роль» — это роль всех, кто открывает «новый век». Но есть и внутренние, психологические причины того, что Чацкий обречен на страдания. Увлеченность и горячность Чацкого приводит не только к тому, что он не понял отношение к нему Софьи, недооценил Молчалина, а потому его ожидал закономерный крах в любви. Еще важнее то, что он недооценил силу сопротивления консервативного фамусовского общества против тех идей, которые наш герой попытался в нем проповедовать. Порой просто кажется, что он и не собирается разбираться в этом: он вдохновенно проповедует и вдруг неожиданно обнаруживает, что гости «кружатся в вальсе», а вовсе не «внимают» ему. Может быть, потому так легко было изгнать Чацкого, приклеив к нему ярлык сумасшедшего.

Но в то же время, как справедливо отмечал Гончаров, несмотря ни на что герой нанес консерваторам «смертельный удар качеством силы свежей». Хотя, пожалуй, говорить о «смертельном ударе» несколько преждевременно, но очевидно, что некогда монолитное фамусовское общество действительно дало брешь — и виноват в этом Чацкий. Нет теперь покоя старым московским «тузам» и знатным барыням, потому что нет уверенности в незыблемости своих позиций, хотя пока они еще и сильны. Гончаров абсолютно прав, называя Чацкого «передовым воином, застрельщиком», за которым стоит историческая победа, но который всегда является и жертвой такова судьба тех, кто идет первым.

1 звезда2 звезды3 звезды4 звезды5 звезд (1 votes, average: 5.00 out of 5)

Рекомендуется к прочтению:



«Чацкого роль — страдательная…»