Базаров и Раскольников

Художники, описывающие современную жизнь 60-х—70-х годов XIX века, обращались так или иначе к проблеме нового поколения, которое, вступая в жизнь, сначала переосмысливало опыт своих «отцов» и, не удовлетворившись ни их деятельностью, ни их советом, начинало свою череду ошибок и заблуждений. Такими были герои Тургенева и Достоевского — Базаров и Раскольников.

Нигилист Базаров, опираясь на естественно-научные знания, отрицал красоту, любовь, дружбу, поэзию: считал это все предрассудком. Пытаясь найти в жизни объяснение всему, он

не признавал чувственной природы человеческой жизни. И только через любовь, которая дает ему познать себя и мир, он приходит к тому, что Тургенев считал истинным бытием человека: к жизни сердца и духа — свободной и

искренней.

Композиционный образ нигилиста Раскольникова (тоже ведь «отрицатель!») построен по той же схеме. Автор дает герою «испытательную» идею, которая, овладевая им, разрушает его личность. И только в общении с Соней, избравшей принципиально иной путь, Раскольников очищается от своей жестокой страсти и в самом финале готов к началу

новой жизни.

Очевидно отношение обоих авторов к

нигилизму как феномену нового сознания. Тургенев дает Базарову возможность через мучительное самопознание очистить душу от губительной идеи. Раскольниковская ситуация схожа, но в психологическом романе идея исследована подробнее, многопланово — изнутри.

Базаров склоняется к нигилизму, не зная себя, не разобравшись в своем внутреннем мире. Это сильная личность, избравшая наступательную позицию в жизни. В его варианте нигилизм почти симпатичен, привлекателен: обаяние личности героя действует как магнит.

Для того, чтобы понять и отторгнуть нигилизм Раскольникова, необходимо представить последствия созданной им теории.

Если для тургеневского героя нигилизм в определенный момент жизни — позиция, приносящая ему постоянное и несомненное удовольствие, то Раскольников полон страшных противоречивых сомнений. Его действия и главный поступок — убийство-«проба» — скорее лишь попытка нигилизма. У него нет уверенности ни в чем. Своим страшным «предприятием» (ведь он пытается убедить себя, что задуманное им — не преступление) он хочет проверить себя, свои возможности и уж тогда — свое право на нигилизм.

Всеобщее отрицание Базарова меркнет рядом с раскольниковским. И прежде всего потому, что один режет лягушек в научных целях, другой режет людей, чтобы узнать — тот ли он великий человек, который впоследствии принесет им счастье. Базаров — человек «не из числа обыкновенных», Раскольников, по мнению товарища, страшно высоко себя ценит, и не безосновательно, Базаров готовит себя к некоей деятельности, которая его прославит. О ее характере мы можем только догадываться, и лишь в письмах автора ставятся все точки над «i»: «нигилист — читай революционер»! И Раскольников хочет переделать мир по своему усмотрению, если только проба покажет, что есть у него такое право.

И в том и в другом случае перед нами революционное сознание, отправной точкой которого, истоком является нигилизм. Отношение к традиции, как догме и предрассудку — его главная примета и основополагающий принцип.

Раскольников попирает святое — незыблемое для человеческого сознания: он посягает на человека.

«Не убий. Не укради», — записано в древней книге. Это заповеди человечества, аксиомы, принимаемые без доказательств. Раскольников дерзнул усомниться, решил их проверить. И Достоевский показывает, как за этим невероятным сомнением следует тьма других мучительных сомнений и идей. И бездна муки — себе и другим.

Мир спорит с человеком, Достоевский спорит с миром и самим собою, С одной стороны, он всем ходом романа показывает: человек, преступивший заповедь Бога, совершивший насилие, теряет собственную душу, перестает ощущать жизнь. С другой стороны, он как будто нарочно ставит героя в ситуацию, которая должна разрушить извечное представление о добре и зле, запретном и дозволенном, о мире как красоте.