Анализ стихотворения в прозе Ивана Тургенева “Эгоист”

Данное произведение великого русского писателя было создано в 1878 году и входит в сборник «Стихотворения в прозе». Этот цикл Тургенев писал уже в зрелом возрасте. Как считал сам Тургенев, этот цикл он писал прежде всего для себя и немногих мыслящих людей.

Если взглянуть на рукопись стихотворения «Эгоист», мы сможем увидеть карандашную пометку «Виардо». На основании этого предполагается, что текст предназначался для супруга Полины Виардо, Луи Виардо.

В черновике существует две редакции данного стихотворения. Окончательный вариант имеет

более «мягкого» эгоиста. Возможно, что в первом варианте Тургенев просто вылил на бумагу все накипевшие эмоции и мысли, а позже облек острые слова в более приемлемую форму.

Однако смысл творения остался прежним. По-прежнему Тургенев относится к эгоисту крайне негативно. Он использует такие слова, как «сделаться бичом», «давил», «был безжалостным», «ничего не дрогнет», «противней откровенного безобразия порока», ясно передает все отношение писателя, все его негативные эмоции.

Тургеневу также не дает покоя, что с виду данный герой кажется весьма благополучным, что не дает людям

сразу разглядеть его сущность. То, что видит общество – это лишь актерская игра, лицедейство.

Но, возможно, это и не актерская игра. Возможно, что это излишняя самоуверенность и нарциссизм. Ведь эгоист в своем мире центр Вселенной. И даже на пороге смерти он никогда не признает своего порока, ведь эгоист для самого себя является эталоном достоинства и нравственности.

В глубине себя эгоист – это одинокий человек. Одинокий волк, ставящий себя выше общества и даже выше тех, кто похож на него. Это автор подкрепляет данным крылатым выражением: «Чужой эгоизм мешал его собственному».

По мнению Тургенева, что такое существование человека абсолютно бесполезно и тупо. Это именно не жизнь – это жалкое существование. Он кличет своего героя-эгоиста оксюмороном: «извергом добродетели». Прежде всего, эгоист – это изверг, который коверкает судьбы других людей во благо себе. И тут уже никакая добродетель не помоет. Она оказывается абсолютно бессильна.